Мне стыдно за мой вчерашний срыв, а еще стыдно, что вместо того, чтобы удалить единственное его доказательство, я снова здесь.

Пусть мне и стыдно, но вчера на пару минут я испытала что-то похожее на свободу, как будто изо рта достали кляп, который душил и не давал вдохнуть полной грудью последние пару лет. Потрясающая легкость. Мне так хочется снова это испытать, что я мысленно поглядываю в сторону бара, ведь алкоголь — лучший друг словесного поноса. Второй друг писательского прогресса — болячки. Но вот в чем шутка, болячки ведут меня сегодня к врачу и строго-настрого запрещают предварительно пьянствовать, так как, так сказать, хочется быть в здравом уме и добром здравии (ха-ха).

Мне жаль, что я не пришла сюда сразу, а попыталась найти понимания у подруги, попутно пообещав, что запишусь к психотерапевту (или как там его). Зря. Я совсем забыла, что нет лучшего исцеления для души, чем нытье в интернете. Мои лучшие врачи — это безмолвные читатели, а не дипломированные психотерапевты.

Меня душит тревожность. Я думала, это началось после рецидива. Мне тогда было 19. Неприятный онколог сказала, что я затянула с лечением и подписала себе смертный приговор. Она была редкостная сука. Осадочек остался, а диагноз не подтвердился.
Первая операция? Нет, еще раньше.
Наверное, я такой родилась, а а не стала.
Я родилась синей и удушенной. Плакала днями и ночами и постоянно болела. Мама до сих пор не признается, что там было понаписано в карте. Предсказание?

А вообще, сегодня я чувствую себя лучше и больше не хочу плакать